Две башни - Страница 93

Фродо почувствовал, что в этом случае Горлум не так уж далек от истины, как можно было подозревать, и что он каким-то образом отыскал путь из Мордора или верил, что сделал это благодаря своей хитрости. Фродо заметил, что Горлум употребил местоимение «я», а это было признаком, что на какое-то мгновение в нем победила старая правдивость и искренность. Но даже если в этом пункте можно было доверять Горлуму, Фродо не мог забыть об уловках Врага. «Побег мог быть разрешен или организован и хорошо известен в Башне Тьмы».

— Я спрашиваю тебя, — повторил Фродо, — охранялся ли этот тайный путь.

Но имя Арагорна привело Горлума в мрачное настроение. У него был вид оскорбленного лжеца, который единственный раз сказал правду или хотя бы часть ее. И он не ответил.

— Он не охранялся? — еще раз спросил его Фродо.

— Да, да, возможно. В этой стране нет безопасных мест, — угрюмо сказал Горлум. — Нет безопасных мест. Хозяин может попытаться или пойти домой. Других путей нет.

Они не могли больше ничего от него добиться. Название опасного места и высокого прохода он не говорил или не мог сказать.

А название было Кирит Унгол и внушало оно ужас. Возможно, Арагорн сумел бы сказать им об этом и о значении этого названия; Гэндальф мог бы предупредить их. Но они были далеко, Арагорн находился вместе с Гэндальфом, который стоял среди развалин Изенгарда, борясь с Саруманом, задержанный предательством. Но в тот момент, когда он сказал последние слова Саруману, и палантир ударился о ступени Ортханка, мысли Гэндальфа устремились к Фродо и Сэмвайсу, через множество лиг его мозг пытался постигнуть их с надеждой и жалостью.

Может быть, Фродо почувствовал это, даже не зная о судьбе Гэндальфа, считая, что он исчез во тьме Мории. Он долго сидел молча, опустив голову и стараясь припомнить все, что говорил ему Гэндальф. Но не смог вспомнить ничего, что подсказало бы ему выбор. В сущности руководство Гэндальфа прекратилось очень скоро, слишком скоро, когда земля Тьмы была еще далеко. Как они войдут в нее, он не говорил. Сам он некогда побывал в крепости Врага на севере, в Дол Гулдуре. Но был ли он в Мордоре, в Барад-Дуре, у Горы Огня с тех пор, как вновь обрел силу Повелитель Тьмы? Фродо думал, что не был. И теперь он, маленький невысоклик из Удела, простой хоббит из сельской местности, должен сделать то, что не могли или не осмеливались сделать великие мудрецы и воины. Какая злая судьба! Но он сам принял ее на себя в собственной гостиной в далекую весну другого года, теперь такого далекого, что он казался главой из истории молодости земли, когда еще цвели деревья серебра и золота. Ему предстоял трудный выбор. И какой путь он изберет? Оба вели к ужасу и смерти.

День продолжался. Глубокая тишина царила в небольшом углублении, где скрывались путники, так близко от границ земли ужаса — тишина, которая ощущалась так, словно толстая завеса отделила их от остального мира. Над ними был купол бледного неба со множеством дымных полос; он казался очень далеким и высоким.

Даже орел, пролетевший в небе, не смог бы заметить хоббитов, молчавших, неподвижных, завернувшихся в тонкие серые плащи. Он мог бы задержаться на мгновение, чтобы получше разглядеть Горлума — крошечную фигурку, распростершуюся на земле. Может он принял бы его за тощего ребенка в изорванной одежде, с руками и ногами, тонкими, как кости: мяса не хватит даже на один клевок.

Голова Фродо клонилась к коленям, но Сэм откинулся назад, заложив руки за голову, и смотрел в пустое небо. Оно долго оставалось пустым. Но потом Сэму показалось, что он видит темную птицеподобную фигуру, парящую в воздухе и кружащуюся в пределах его видимости. Пролетели еще две фигуры, потом еще четыре. Они были очень далеко, и их трудно было разглядеть, но каким-то образом Сэм знал, что они огромны, с большим размахом крыльев, и летят на большой высоте. Он закрыл глаза и наклонился прячась. Тот же предупредительный страх охватил его, который он испытывал в присутствии черных всадников, беспомощный страх, приносимый ветром с криком, хотя на этот раз страх был не так сокрушающ: слишком далека была угроза. Но угроза была. Фродо тоже ощутил ее. Мысли его прервались. Он зашевелился и задрожал, но не поднял головы. Горлум съежился рядом, как загнанный в угол паук. Крылатые фигуры покружились и с огромной скоростью улетели обратно в Мордор.

Сэм перевел дыхание.

— Всадники снова здесь, высоко в воздухе, — сказал он хриплым шепотом. Я видел их. Как вы думаете, могли они увидеть нас оттуда? Они были очень высоко. И если это те же черные всадники, они ведь не могут видеть при дневном свете.

— Вероятно, нет, — сказал Фродо. — Но зато могут видеть их кони. А эти крылатые существа, на которых они теперь разъезжают, вероятно, могут видеть лучше других. Они подобны большим птицам — пожирателям падали. Они ищут что-то: боюсь, что Враг настороже.

Чувство ужаса прошло, но тишина была нарушена. До этого они были как бы отрезаны от мира на невидимом острове; теперь они снова были в мире, одинокие, беззащитные, опасность вернулась. Но Фродо по-прежнему не разговаривал: он еще не сделал выбор. Глаза его были закрыты, как будто он спал или смотрел в свое сердце и в свою память.

Наконец он встал и как будто готов был объявить о своем решении. Но сказал:

— Слушайте! Что это?

Новый страх был рядом с ними. Они услышали пение и хриплые крики. Вначале они казались далеко, но постепенно приближались к ним. Им тут же показалось, что черные всадники выследили их, и послана армия солдат, чтобы схватить их: никакая скорость не казалась чрезмерной для этих ужасных слуг Саурона. Путники съежились и прислушались. Голоса и звон оружия звучали теперь совсем близко. Фродо и Сэм достали свои маленькие мечи. Бегство было невозможно.