Две башни - Страница 114

114

Хоббиты низко поклонились.

— Благородный хозяин, — сказал Фродо. — Элронд полуэльф говорил, что на пути я встречу друзей, тайных и неожиданных. И я искал именно такой дружбы, которую вы показали. Такая дружба превращает любое зло в добро.

Теперь они были готовы к уходу. Из какого-то угла пещеры привели Горлума, и тот казался довольным, хотя старался держаться поближе к Фродо и избегал взгляда Фарамира.

— Вашему проводнику завяжут глаза, — заметил Фарамир, — но вас и вашего слугу Сэмвайса я освобождаю от этого.

Горлум завизжал и уцепился в Фродо, когда к нему подошли, чтобы завязать глаза. Фродо сказал:

— Завяжите глаза нам всем троим и мне первому — тогда, может быть, он поймет, что ему не причинят вреда.

Это было сделано, и их вывели из пещеры Хеннет Аннун. Пройдя по коридору и лестницам, они почувствовали холодный утренний воздух, свежий и ароматный. Все еще с завязанными глазами они шли некоторое время вверх, потом немного в них. Наконец голос Фарамира приказал снять повязки.

Они снова стояли в лесу. Водопадов не было слышно, между ними и ущельем, в котором текла река, находился длинный склон опускавшийся к югу. На западе сквозь деревья виднелся свет, как будто там земля внезапно обрывалась и видно было только небо.

— Здесь мы расстанемся, — сказал Фарамир. — Если вы последуете моему совету, то поверните на восток не сразу. Идите прямо: так вы на протяжении многих миль будете скрыты в лесу. К западу от вас земля обрывается в глубокие ущелья, иногда крутые, иногда пологие. Держитесь ближе к этому краю леса. Я думаю, что вначале вы можете идти днем. На некоторое время зло отступило, и землей овладел обманчивый мир. Прощайте!

Он обнял хоббитов по обычаю своего народа, наклонившись и положив руки им на плечи, поцеловав их в лоб.

— Идите с добрыми пожеланиями всех добрых людей! — сказал он.

Они поклонились до земли. Он повернулся и, не оглядываясь, ушел в сопровождении двух стражников, ожидавших его поблизости. Хоббиты поразились скорости, с которой передвигались эти одетые в зеленое люди. Почти мгновенно они исчезли из вида. Лес, где только что стоял Фарамир, казался пустым и устрашающим, как будто все это им приснилось.

Фродо вздохнул и повернулся к югу. Как бы для того, чтобы выразить свое презрение к таким тонкостям, Горлум царапался в почве у подножия дерева. «Опять голоден», — подумал Сэм.

— Они наконец ушли? — спросил Горлум. — Отвратительные злые люди! Шея Смеагорла до сих пор болит, да, болит. Идемте!

— Да, идемте! — сказал Фродо. — Но если ты можешь говорить лишь злобно о тех, кто проявил к тебе милосердие, молчи!

— Хороший хозяин! — сказал Горлум. — Смеагорл только пошутил. Он все всегда прощает, да, даже маленькие хитрости хозяина. О, да, хороший хозяин, хороший Смеагорл!

Фродо и Сэм не ответили. Надев мешки и взяв в руки посохи, они двинулись по лесам Итилиена.

Дважды в этот день они отдыхали и ели немного пищи, которой снабдил их Фарамир; сухофруктов и соленого мяса хватило бы на много дней. Был и хлеб, который можно было съесть, пока он был свеж. Горлум ничего не ел.

Солнце взошло и, невидимое, прошло над головами и начало садиться; западная часть неба, видимая в просветах между деревьями, стала золотой — хоббиты шли в холодной зеленой тени, а все вокруг них молчало. Птицы, казалось, все улетели отсюда или онемели.

Тьма рано залила молчаливый мир, и перед наступлением ночи они остановились, усталые, потому что прошли больше семи лиг от Хеннет Аннуна. Фродо лег и проспал всю ночь под древним деревом; Сэм провел ночь более беспокойно: он просыпался много раз, но Горлума не видел. Тот исчез, как только они остановились. Спрятался ли он в какой-либо норе поблизости или беспокойно рыскал в ночи, он не сказал; но с первым светом утра он вернулся и поднял своих спутников.

— Должны идти, да, они должны! — сказал он. — Еще предстоит долгий путь на юг и восток. Хоббиты должны торопиться!

Следующий день прошел так же, как предыдущий, только тишина леса стала еще глубже. Воздух стал тяжелым, а под деревьями — спертым. Чувствовалось, что собирается гроза. Горлум часто останавливался и принюхивался, а затем начинал бормотать и требовать от хоббитов большей скорости.

После полудня лес поредел и деревья стали больше и разбросанней. Большие падубы с темными стволами стояли, толстые и торжественные, на широких полянах. Среди них виднелись седые ясени и гигантские дубы, только что выпустившие свои коричнево-зеленые почки. Под ними лежали зеленые лужайки, покрытые розами и анемонами, белыми и голубыми, сейчас закрывшимися для сна. Целые акры заросли лесным гиацинтом: его гладкие стебли пробивались сквозь почву. Ни зверя, ни птицы не было видно, но Горлум в этих открытых местах пугался, и они шли осторожно, перебегая от одной тени к другой.

Быстро темнело, когда они подошли к концу леса. Тут они сели под старым искривленным дубом, корни которого, как змеи спускались с откоса. Глубокая туманная долина лежала перед ними. На ее дальнем склоне вновь начинался лес; голубой и серый в сгущающихся сумерках, он уходил на юг. Справа, далеко на западе, под залитым огненным заревом небом, виднелись горы Гондора. Слева лежала тьма — возвышающиеся стены Мордора; и из этой тьмы выходила долина, извиваясь по направлению к Андуину. На дне ее тек торопливый ручей, Фродо слышал в тишине его журчание. По его берегу проходила дорога, извиваясь, как бледная лента, уходя в холодный серый туман, не затронутый лучами заката. Фродо показалось, что он различает как бы плывущие в туманном море вершины и зубцы старых башен.

114